| |
Через несколько минут после того, как иммиграционные агенты высадили Анну Сорокину в ее квартире на пятом этаже в Ист-Виллидж на Манхэттене поздно вечером в пятницу, она вернулась вниз, одетая в очки в черной оправе, толстовку с капюшоном и спортивные штаны, с монитором, свободно свисающим с ее лодыжки. Под ее квартирой находился пункт обналичивания чеков.
31-летняя г-жа Сорокина в течение нескольких лет в 2010-х годах жила как Анна Делви, светская львица с трастовым фондом собственного изобретения, убеждая членов манхэттенской элиты инвестировать в закрытый клуб искусств, названный в ее честь, все время используя добытые нечестным путем средства для оплаты того самого дизайнерского образа жизни, который их сначала привлек.
В 2019 году присяжные Манхэттена признали ее виновной в ряде финансовых преступлений, в том числе в краже в особо крупном размере и краже как минимум одного рейса на частном самолете. После отбытия уголовного наказания в феврале 2021 года она была освобождена на шесть недель, а затем иммиграционная служба задержала ее на 18 месяцев за просроченную визу. (Г-жа Сорокина родилась на территории тогдашнего Советского Союза и имеет немецкое гражданство.)
В серии интервью, начавшихся вскоре после уголовного суда, ее тон сменился с вызывающего на что-то близкое к извинениям. Просматривая это более позднее интервью, судья федерального иммиграционного суда Чарльз Р. Конрой постановил на этой неделе, что, хотя он и не верил, что она раскаивается, г-жа Сорокина больше не представляет опасности для общества — при условии, что она остается под домашним арестом и носит лодыжку. следите и держитесь подальше от социальных сетей. Она была освобождена из исправительного учреждения округа Ориндж в Гошене, штат Нью-Йорк, в пятницу днем. У Министерства внутренней безопасности есть 30 дней на обжалование решения судьи.
Внутри многоквартирного дома иммиграционные документы г-жи Сорокиной, засунутые в мешки для мусора для транспортировки из учреждения, рухнули на лестницу. Оставив сумки у подножия лестницы, она поднялась в свою скудно обставленную квартиру с одной спальней.
Там, незадолго до полуночи, она дала свое первое интервью после освобождения, чтобы обсудить свое пребывание в иммиграционном заключении, ее эволюцию со времен Делви и то, что она планирует делать теперь, когда она больше не за решеткой. Интервью было отредактировано и сжато для ясности.
После 18 месяцев содержания под стражей ICE вы находитесь под домашним арестом с браслетом на щиколотке. Как ты себя чувствуешь?
Я действительно счастлив. Ничего не было гарантировано. Раньше в залоге отказывали. Это было упражнение в настойчивости. Многие иммиграционные адвокаты говорили мне, что меня депортируют на Марс раньше, чем я выберусь из Нью-Йорка. И мне просто нужно было найти человека, который соответствовал бы моему видению, не принимать «нет» в качестве ответа и сделать так, чтобы это произошло.
Проведи меня через день, когда тебя освободили.
Меня освободили около 16:00. из округа Ориндж, а затем около 6:30 меня привезли на Федерал Плаза, 26 — именно там меня арестовали в марте прошлого года. Я сидел в маленькой комнате ожидания. Я продолжал стучать в окно. Я подумал: «Можете ли вы просто сказать мне, что происходит?» И они показывали мне большой палец вверх и сигнализировали «терпение». Ребята из ICE привезли меня сюда 11-й; они передали меня Крису, моему арт-дилеру; мы очень быстро поднялись на крышу; а потом вы буквально поймали меня через 15-20 минут после того, как я пришел сюда.
Не нужно было оставаться за решеткой. Вы могли бы оспорить свой иммиграционный статус из Германии.
Я просто не хотел, чтобы все пошло так, как хотел ICE. Позволить им депортировать меня было бы как бы знаком капитуляции — подтверждением такого восприятия меня как мелкого человека, который заботится только о непристойном богатстве, а это просто не соответствует действительности. Я мог бы уйти, но решил не делать этого, потому что пытаюсь исправить то, что сделал неправильно. У меня так много истории в Нью-Йорке, и я чувствовал, что если бы я был в Европе, я бы убегал от чего-то. Но если тюрьма не докажет, что люди не правы, то что тогда?
Как прошло задержание?
Ты всегда на чьей-то милости. Достать что-либо для себя было просто невозможно. Во время ожидания снаружи, по крайней мере, вы можете это сделать. То есть не я, а…
Так чем же лучше домашний арест?
Лучше еда, я думаю. И я могу принимать посетителей после 13:30. по четвергам. Мы просто посмотрим, что я могу сделать отсюда. Я думаю, что все будут приходить ко мне.
Что вас больше всего волнует сейчас, когда вас нет дома?
Нахожу обратный путь.
С браслетом на щиколотке.
С браслетом на щиколотке, да. Очевидно, если у меня возникнут какие-либо проблемы с этим, то кто-нибудь придет и починит это. Это круглосуточная служба. Я думаю, что я могу сделать с ним.
Когда мы разговаривали ранее в этом году, вы сказали, что сильно изменились после преступлений, совершенных вами в середине 20-летнего возраста. Но приказ судьи не кажется убежденным в вашем раскаянии.
Теперь у меня определенно другая точка зрения, чем была, когда я впервые вышел в феврале прошлого года. Просто невозможно пройти через то, через что я прошел, не изменившись. Я так многому научился в тюрьме. Есть очень хорошо задокументированная арка о том, как я относился ко всему. Было бы неправильно, если бы я просто переключился на один день. Это было бы очень неискренне. Это процесс. Я сожалею о том, как все обернулось. То, как я пытался увидеть свой опыт, состоит в том, чтобы извлечь из него уроки: то, кем я являюсь сегодня, зависит от решений, которые я принял в прошлом.
Вы узнали, что можете уехать в среду утром, но у вас нет квартиры. Перенесемся в пятницу вечером, и вот мы сидим в вашей гостиной. На этом нью-йоркском рынке я должен спросить: как ты так быстро нашла квартиру, Анна?
Джон [Сандвег], мой адвокат, нашел его для меня. Очевидно, я ничего не мог сделать из тюрьмы. Вокруг меня отличная команда, так что все благодаря им.
Вы вносите залог, платите арендную плату за три месяца по шестимесячной аренде однокомнатной квартиры в Ист-Виллидж. Откуда все деньги?
Думаю, вам придется обратиться к правительству.
Деньги под залог и квартиру ваши?
Да.
Как вы планируете поддерживать себя в будущем?
Я не осмыслил всю свою жизнь за два дня. Но мне удалось кое-что сделать из своей жизни, пока я был в тюрьме, так что, думаю, это будет немного легче.
Ваша конечная цель – стать художником?
У меня так много проектов, над которыми я работаю. Искусство, безусловно, является одним из них.
Значит, вы не хотите, чтобы вас ограничивали только искусством?
У меня много дел. Я работаю над собственным подкастом с разными гостями для каждого эпизода. Но это еще не сформировано. Записать что-то качественное из тюрьмы было довольно сложно. И вот моя книга. Я бы хотела сделать что-нибудь с реформой уголовного правосудия, чтобы привлечь внимание к проблемам других девушек.
Как ваш статус знаменитости вписывается в ваши планы на будущее?
Это буквально последнее, о чем я сейчас думаю. Я не чувствую, что у меня есть большой контроль над этим, особенно сейчас, когда я нахожусь в домашнем заключении без доступа к социальным сетям или электронике.
Вы были очень активны в социальных сетях, даже находясь за решеткой, а члены вашей команды публиковали сообщения для ваших миллионов подписчиков в Instagram. Запрет социальных сетей станет большим изменением.
Может это и к лучшему? Очень сложно избавиться от отвлекающих факторов. Надеюсь, это не навсегда.
Планируете ли вы придерживаться распорядка дня, который у вас был в тюрьме, координируя свои действия с людьми с 8:30 до 22:00?
Я не знаю. Мне придется сделать так много вещей. Я сейчас очень взволнован, поэтому мне довольно трудно уснуть. Я имею в виду, ребята, я буквально только что вышел из тюрьмы!
Вы были и будете находиться под пристальным вниманием со стороны официальных лиц ICE, а также общественности в целом.
Я лучше выступаю под давлением. Так много людей просто не могут дождаться, когда я сделаю что-нибудь безумное или незаконное и вернусь в тюрьму. Я бы не хотел доставлять им удовольствие.
В первый раз, когда мы говорили в Райкерс, я спросил о твоих родителях. И я знаю, что эти отношения сложные, особенно с твоей мамой. Как они относятся к этим прошлым годам судебных разбирательств?
Мои родители, особенно мой папа, довольно саркастичны. Они такие: «Ну, сколько еще лет ты собираешься сидеть в тюрьме?» Но они согласились, что это то, чего я хочу. Я не выбираю какой-то сомнительный путь, я на самом деле пытаюсь совершенствоваться и учиться, и я надеюсь, что они понимают и уважают мой выбор. Я разговариваю с ними через день.
Твоя мама тоже?
Моя мама тоже. Стараюсь звонить ночью, поэтому они, как правило, вместе.
Это не конец вашего иммиграционного дела. Вас все равно могут депортировать.
Мое иммиграционное дело только начинается. Я создаю много рабочих мест для своих юристов. Так что все довольны.
Сколько времени может занять этот иммиграционный процесс?
Когда вас задерживают, вы в приоритете, но как только вас освобождают, вы попадаете в другой список, и из-за Covid у вас есть два миллиона незавершенных дел. Я думаю, что это будет более продолжительное дело.
Итак, вы будете в Нью-Йорке некоторое время.
Я действительно, очень рад этому. Это именно то, что я хотел. Я просто надеюсь, что со временем получу больше свободы. И, надеюсь, ICE увидит, что Нью-Йорк останется в безопасности — даже если однажды я смогу покинуть эту квартиру.
|