| |
как тебе такое? Прости, букв очень много, но можно пробежать по диагонали.
Der Spiegel берёт интервью у российского участника спецоперации Павла Филатьева «Для чего мы это делаем, кому это нужно?».
Десантник Павел Филатьев написал книгу о своём времени на Украине. Он беспощадно критикует войну и состояние армии. Здесь он рассказывает, почему он это сделал, хотя ему грозит тюремное заключение.
Русский десантник Павел Филатьев считал, что защищает свою страну – и оказался на несправедливой войне. Филатьев принадлежал к полку, высадившемуся на Украине 24 февраля. 34-летний мужчина участвовал в захвате города Херсон, который и по сей день находится в руках России.
Филатьев увидел ужасы и несправедливость войны - и решился на исключительный шаг: написал книгу о своём опыте на Украине. На 141-й страницах книги он беззастенчиво рассказывает о проблемах российской армии и о собственном отвращении к «спецоперации». Центральное признание Филатьева: «Мы не имели морального права совершать нападение на другую страну». Несколько недель назад он бесплатно выложил книгу в сеть.
Der Spiegel не смог проверить все детали отчёта Филатьева, но считает его достоверным. Чтобы подкрепить свой рассказ, Филатьев прислал фотографии и документы, подтверждающие его участие. Это был первый случай, когда российский солдат так открыто сообщил о нападении на Украину. Филатьев опубликовал свою книгу, хотя знал, что, возможно, ему придётся заплатить высокую цену. За критику российских Вооружённых Сил грозит до 15 лет лишения свободы.
Филатьев изначально хотел остаться в России и ждать предъявления ему обвинения. На этой неделе он передумал и покинул Россию. Во время разговора с Der Spiegel Филатьев оказывался в незнакомом месте. Он просит, чтобы интервью было коротким – из соображений безопасности. Это происходит по видеотелефону: Филатьев выглядит усталым и измученным. Но он не уклоняется от вопроса. Он отвечает импульсивно и недолго подыскивая слов.
Der Spiegel: Г-н Филатьев, вы опубликовали книгу, в которой критикуете российские вооруженные силы и войну на Украине. Вы, должно быть, знали, что на нем стоит тюрьма. Почему вы все-таки это сделали?
Филатьев: Моя цель не состояла в том, чтобы критиковать русскую армию. Я просто хотел, наконец, рассказать, что происходит на самом деле, без каких-либо приукрашиваний. Только когда мы открыто поговорим о наших проблемах в российском обществе, мы сможем навести порядок в Вооружённых Силах. Я хочу, чтобы русская армия была сильной и хорошей. В то же время я не хочу, чтобы она была агрессором и угрожала всему миру.
Der Spiegel: Вы не боялись публиковать такой отчёт?
Филатьев: Конечно, я испугался. Но примерно в конце марта, в начале апреля, когда я попал под обстрел на Украине, в моей голове появилась мысль, которая просто не хотела снова исчезать. Я подумал: Боже мой, если я выживу, то сделаю всё возможное, чтобы остановить то, что здесь происходит. Затем, когда меня эвакуировали, стало ясно, что я должен сдержать это обещание. Поэтому я начал делать все, что в моих силах, чтобы положить конец войне.
Филатьев сначала находился в Крыму. После взятия Херсона он высадился недалеко от города Николаева. Там его отряд попал под ожесточённый обстрел. Поскольку грязь попала ему в глаз, он заразился, так описывает это Филатьев в своей книге. Его увезли в Россию и там лечили. Затем он написал свою книгу, которую назвал «ZOV», как аббревиатура из трёх букв, которые обозначают маркировку российской военной техники на Украине.
Der Spiegel: Вы говорите, что для вас важно остановить эту войну. Почему?
Филатьев: Я считаю, что эта война - самое худшее, что могло случиться. Это соответствует моим моральным ценностям.
Der Spiegel: Правда ли, что в первые недели войны вы даже не знали, что находитесь на Украине?
Филатьев: Нет, это не так. Но я верил, что война продолжается и в России, и что в ней участвует НАТО. Примерно через неделю, когда мы заняли аэропорт Херсона, нам сказали, что на нас надвигаются 20 танков и 2000 пехотинцев. Большинство из них были наёмниками из других стран. Я хочу сказать, что изначально мы получили информацию, которая заставила нас поверить, что мы находимся в состоянии войны почти со всем миром. Что на самом деле происходит, мы не знали. У нас на фронте не было внешней связи, даже военная связь не была хорошей. Не говоря уже о том, что у нас не было мобильных телефонов.
Der Spiegel: Помните, как вы тогда думали о ситуации?
Филатьев: Я задавался вопросом: что происходит в России? Неужели США действительно напали на нас? У меня не было никаких объяснений тому, что под обстрелом мы пересекли границу с Украиной. Мы использовали ракетные установки, то есть тяжёлое вооружение, которое редко применялось в таких масштабах. Я подумал: если мы это сделаем, то дело должно быть серьёзно.
Der Spiegel: Помните, когда именно вы поняли, что эта война несправедлива?
Филатьев: Примерно через десять дней или две недели, точно я уже не могу сказать. Я понял, что война ведётся исключительно на украинской территории. Я подумал: это полная чушь. Для чего мы это делаем, кому это нужно? И почему мы разрушаем города, чтобы захватить их? Всю эту тарабарщину - денацификация, демилитаризация - я только потом, после своей эвакуации, услышал по телевизору. Так же, как и тот факт, что эту войну нельзя было назвать войной. Я был в шоке.
Обоснование того, почему Россия якобы должна была напасть на Украину, несколько раз менялось с тех пор, как началась война. Во-первых, предположительно русскоязычные жители на востоке Украины, Донбассе, должны быть защищены. Последнее, по официальным данным, было в основном связано с освобождением страны от «нацистов», стоящих во главе украинского государства. По правде говоря, украинское правительство избрано демократически, президент Владимир Зеленский еврей.
Der Spiegel: То есть вы понятия не имели, почему вы вели эту войну?
Филатьев: Вы должны понимать, как устроена русская армия. Согласно военному закону, нам, солдатам, нужно зачитать приказ. Но законы не соблюдаются в армии, как и во всех других областях государства. Хотя на бумаге есть прекрасные правила, на самом деле они не реализуются. В немецкой армии, судя по всему, что я могу проследить, всё по-другому. Если что-то должно быть сделано, оно будет сделано.
Филатьев: Когда вы выросли в России, вы постоянно слышите, что в Европе все геи и что вообще всё ужасно. И хотя я знаю, что не стоит верить телевидению, когда я приземлился в Мюнхене, я всё ещё боялся того, что увижу. В конце концов, я не встретил ни одного гея. Самое худшее, что я видел, - это женщину, загорающую в парке с обнажённой грудью. И это меня не особенно шокировало. Я просто хочу сказать, что я не видел ничего из того, что рассказывали мне средства массовой информации в России.
Der Spiegel: Вернёмся к войне на Украине. Вы сказали в одном из интервью, что командующие армией «скрывают много проблем». Какие проблемы?
Филатьев: Всё начинается с того, что солдаты не одеты в ту форму, которую они должны носить. Дальше идут ботинки, спальные мешки, бронежилеты, шлемы. Всё то, что мы видим в пропагандистской рекламе или на Красной площади – по правде говоря, всё украдено. Мой батальон был оснащён техникой, от которой десантники отказались в Афганистане более тридцати лет назад. То есть тогда у них было лучшее оборудование, чем у нас сейчас. Настолько велики масштабы воровства и коррупции. Я в первую очередь против войны на Украине, но я также обеспокоен тем, как разграбляется наша армия. И что нас всё равно отправят воевать на вторчермете.
Der Spiegel: Что вы имеете в виду?
Филатьев: Я сижу здесь и жив, но в моей роте были люди, которые умерли молодыми. И за что? Чтобы Украине было хуже? Что это за дурацкая причина?
Der Spiegel: Официально российская армия сражается с украинскими нацистами, которых, однако, вообще не существует. Как вы думаете: почему на самом деле ведётся эта война?
Филатьев: На мой взгляд, единственная причина в том, что дядя Вова (имеется в виду президент России Владимир Путин, прим. ред.), мой главнокомандующий, хотел повысить уровень своего одобрения. Так было ещё в 2014 году, когда мы пересекли Крым. В последнее время его оценки одобрения были равны нулю. Поэтому он решил идти своим путём и продвигаться до Киева, или куда он там собирался. Я думаю, что это политическая игра. Разумного объяснения тому, что происходит, быть не может.
Филатьев также описывает в своей книге, как он впервые смотрит новости после того, как его положили в больницу, и видит фотографии, которые не имеют ничего общего с реальной войной на Украине. Особенно абсурдно: диктор новостей рассказывает о военном корабле «Москва», на котором якобы вспыхнул пожар, но который был успешно потушен. Внезапно в комнате Филатьева раздался голос раненого солдата. «Это был мой корабль», - сказал мужчина. «Москвы» больше нет». Крейсер затонул, и часть экипажа была спасена, но не все. В течение нескольких недель российская армия пыталась скрыть масштабы инцидента.
Der Spiegel: Что вы почувствовали, когда увидели, что российское освещение войны не имеет ничего общего с реальностью?
Филатьев: Я был разочарован, я чувствовал себя использованным. Ты начинаешь понимать, что тебя втянули во ложь. Я не думал, что этот человек, который является моим главнокомандующим (имеется в виду Путин, прим. ред.), зайдёт так далеко. Он поверг в страх всю страну.
Der Spiegel: Кому адресована ваша книга, в которой вы безжалостно описываете войну?
Филатьев: Я обращаюсь прежде всего к русскому населению. Я был на Украине, я испытал, как там на самом деле. Я не видел ни нацистов, ни фашистов. Но я видел людей, которые страдают. Русские солдаты - не те звери, какими их изображают. Но мы также не принесли ничего хорошего Украине.
Der Spiegel: Какая у вас надежда на Россию?
Филатьев: Я, конечно, желаю, чтобы в России что-то изменилось. Что мы наконец соберёмся с духом и скажем правду. Люди в стране были зомбированы средствами массовой информации за последнее десятилетие. Многие недовольны Путиным, но поскольку они видели эту чушь по телевизору, они считают: если Путин уйдет, НАТО нас съест. Они боятся той ужасной картины, которая была им навязана.
Der Spiegel: Вы изначально отказались покидать Россию. Почему?
Филатьев: Я опубликовал книгу и начал искать средства массовой информации, с которыми можно поговорить. После этого я хотел обратиться в прокуратуру. Я понимал, что мне грозит за это, но я был чист. Но потом я поговорил с адвокатами, и они были в недоумении: они вообще не знали, как меня защищать. Кроме того, многие люди писали мне, что я смогу добиться большего, если на какое-то время покину Россию. Тогда Владимир Осечник с сайта Gulagu.net помог мне.
Der Spiegel: В настоящее время вы находитесь в секретном месте. Как у вас дела?
Филатьев: Я не думаю о будущем. Я просто хотел бы изменить свою страну. Для этого я делаю то, что могу сделать сейчас.
|